Сотни тысяч россиян уже призваны на войну против Украины. КУРЬЕР поговорил с двумя людьми, покинувшими страну из-за этого.
Sarah Emminger
Sarah Emminger
Полгода назад в дверь Владимира постучали. Если бы он открыл дверь, жизнь дальше могла бы сложиться по-другому. Он мог бы оказаться в тюрьме, да и худшее тоже можно себе представить. Но он уже видел в окно, как люди в форме приближаются к его небольшому дому в Туле, в центральной части России, — и сделал вид, что его там нет.
Этот 40-летний парень — один из сотен тысяч россиян, которые в последние месяцы были призваны на войну против Украины. «Я ожидал этого», — говорит Владимир в видеотелефонном разговоре с корреспондентом газеты «КУРЬЕР». Потому что нежелательный визит состоялся 27 сентября 2022 года — через шесть дней после того, как президент Путин объявил о частичной мобилизации. «Ходили слухи, что за нами придут», — вспоминает Владимир. Поэтому, по его словам, он уже все обсудил с женой, когда пришло время.
Побег на попутках
План был рискованным, но Владимир пошел на него: через день после того, как домой приходили люди из военкомата, он собрал самые важные вещи в рюкзак и отправился автостопом в соседний Казахстан. Если бы он лично принял повестку, возможно, сбежать было бы сложнее. Но все получилось, он без проблем пересек границу. Затем сел на самолет до небольшой балканской страны Черногории, где Владимир живет с тех пор.
Он чувствует себя здесь в безопасности, наслаждается вновь обретенной свободой: «Наконец-то я могу говорить то, что думаю», — объясняет он. Он не выглядит счастливым. Пока Владимир говорит, он прикуривает одну сигарету за другой — с начала войны он выкуривает по три пачки в день. И все же многое для него здесь, на Адриатическом побережье, идет хорошо.
Страх за семью
В отличие от многих других стран, в Черногории ему разрешено работать. Здесь есть большая русская община, благодаря которой он нашел хорошего соседа — они могут позволить себе квартиру недалеко от Подгорицы. Так что же заставляет его так грустить? Его глаза стекленеют. «Я боюсь за свою семью», - говорит он. Жена и трое детей Владимира остались в Туле. В то, что власти что-то сделают с ними, он не верит. «Но соседи спрашивают обо мне».
Соседи, которые из-за его украинских корней называют его «хохол», — унизительный термин, используемый русскими для названия украинцев. Это те же самые соседи, которые отправили своих сыновей на фронт добровольцами. «Моя жена говорит им, что я за границей по работе, но они уже не верят этому», — говорит Владимир. Его сын подвергается травле в школе, говорит он: «Они говорят ему, что он ребенок предателя».
«Отец не одинок в своих чувствах. Такие мужчины, как Владимир, часто впадают в депрессию», — говорит София Шайдуллина из НКО «Пристаниште». Она знает это, потому что имела дело со многими из них после того, как они сотнями приезжали в Черногорию в ответ на частичную мобилизацию Путина.
ФАКТЫ
Pristanište обеспечивает не только беженцев из России, но и белорусов и украинцев предметами первой необходимости и временным жильем. Несмотря на напряженную ситуацию между их родными странами, они иногда живут под одной крышей, обычно без каких-либо проблем. «Иногда мне так же жаль беженцев из России, как и украинцев — даже если об этом не принято говорить», — говорит о своей работе София.
Она также принимает ситуацию Владимира. Он бы предпочел, чтобы его близкие присоединились к нему сегодня, а не завтра. Но он пока не знает, как и где они будут жить дальше: «Может, здесь, может, в Германию поедем».
Почти то же самое звучит, когда 32-летний Максим (имя изменено редакцией) из Балашова на юге России говорит о своем будущем. Они с Владимиром не знакомы, но их истории похожи. Важное различие заключается в том, что российские власти, вероятно, даже больше заинтересованы в Максиме. Этот 32-летний парень был солдатом российской армии, когда отвернулся от своей родины.
Жизнь дезертира
Восемь лет он служил санитаром, семь из них на базе в Таджикистане — в основном из-за денег, в армии он зарабатывал в десять раз больше, чем в госпитале. Он также был на службе в день начала войны в Украине.
«Я не мог представить, что это происходит, и думал, что Путин просто провоцирует — хотя до этого говорили о странных учениях у границы», — вспоминает Максим.
Доступ к Интернету у него появился только вечером 24 февраля. Он не мог поверить в то, что прочитал: «Я был шокирован тем, что живу в государстве, которое нападает на своего соседа». Весь остаток дня он пытался успокоить свою жену, у которой украинские корни.
Пара искала способы протеста, но мало что нашла: «Люди были слишком напуганы», — говорит Максим.
Странное настроение
В армии, по его словам, настроение после этого было странным. «Большинство сослуживцев не говорили об этом, чтобы никто не отправил их в бой». Некоторые, по его словам, искали предлоги, чтобы избежать «командировок» на Запад. «Некоторые заболели, другие взяли отпуск». И все же некоторые уволились, в том числе и Максим — 28 февраля он написал заявление, не желая больше иметь ничего общего с армией.
«Всяко лучше, чем война»
Но его начальство с этим не согласилось. «Они грозились арестовать меня как предателя Родины». Но они этого не сделали. Вместо этого они выдали ему документ, который он точно не хотел: «Меня призвали на Украину» — когда он вспоминает об этом, он возмущенно смеется до сих пор. После этого, как и Владимир, Максим и его жена отправились в свой путь побега — их путь тоже закончился в Черногории, в прибрежном городе Котор. Если бы Максим вернулся в Россию, ему грозило бы не менее 15 лет лишения свободы.
Что бы делали Владимир и Максим, если бы у них не было возможности уехать? Если бы война и тюрьма были их единственными вариантами? Они оба выбрали бы тюрьму, говорят они. «Это все лучше, чем эта война», - говорит Максим.
Этот 40-летний парень — один из сотен тысяч россиян, которые в последние месяцы были призваны на войну против Украины. «Я ожидал этого», — говорит Владимир в видеотелефонном разговоре с корреспондентом газеты «КУРЬЕР». Потому что нежелательный визит состоялся 27 сентября 2022 года — через шесть дней после того, как президент Путин объявил о частичной мобилизации. «Ходили слухи, что за нами придут», — вспоминает Владимир. Поэтому, по его словам, он уже все обсудил с женой, когда пришло время.
Побег на попутках
План был рискованным, но Владимир пошел на него: через день после того, как домой приходили люди из военкомата, он собрал самые важные вещи в рюкзак и отправился автостопом в соседний Казахстан. Если бы он лично принял повестку, возможно, сбежать было бы сложнее. Но все получилось, он без проблем пересек границу. Затем сел на самолет до небольшой балканской страны Черногории, где Владимир живет с тех пор.
Он чувствует себя здесь в безопасности, наслаждается вновь обретенной свободой: «Наконец-то я могу говорить то, что думаю», — объясняет он. Он не выглядит счастливым. Пока Владимир говорит, он прикуривает одну сигарету за другой — с начала войны он выкуривает по три пачки в день. И все же многое для него здесь, на Адриатическом побережье, идет хорошо.
Страх за семью
В отличие от многих других стран, в Черногории ему разрешено работать. Здесь есть большая русская община, благодаря которой он нашел хорошего соседа — они могут позволить себе квартиру недалеко от Подгорицы. Так что же заставляет его так грустить? Его глаза стекленеют. «Я боюсь за свою семью», - говорит он. Жена и трое детей Владимира остались в Туле. В то, что власти что-то сделают с ними, он не верит. «Но соседи спрашивают обо мне».
Соседи, которые из-за его украинских корней называют его «хохол», — унизительный термин, используемый русскими для названия украинцев. Это те же самые соседи, которые отправили своих сыновей на фронт добровольцами. «Моя жена говорит им, что я за границей по работе, но они уже не верят этому», — говорит Владимир. Его сын подвергается травле в школе, говорит он: «Они говорят ему, что он ребенок предателя».
«Отец не одинок в своих чувствах. Такие мужчины, как Владимир, часто впадают в депрессию», — говорит София Шайдуллина из НКО «Пристаниште». Она знает это, потому что имела дело со многими из них после того, как они сотнями приезжали в Черногорию в ответ на частичную мобилизацию Путина.
ФАКТЫ
- Отказ от участия в войне является правом человека. Это было решено Генеральной Ассамблеей ООН в 1987 году. Это право существует и в России, но в настоящее время оно приостановлено. Любому, кто получит призыв, но не пойдет на войну, грозит суровое наказание — в частности, говорят о 15 годах лишения свободы.
- 21 сентября 2022 года Путин объявил «частичную мобилизацию» — 300 000 резервистов должны были быть призваны в армию. После этого сотни тысяч россиян покинули страну.
- В Австрии в каждом конкретном случае делается выбор, получают ли российские участники войны дополнительную защиту. В январе и феврале 2023 года 250 россиян подали заявления.
Pristanište обеспечивает не только беженцев из России, но и белорусов и украинцев предметами первой необходимости и временным жильем. Несмотря на напряженную ситуацию между их родными странами, они иногда живут под одной крышей, обычно без каких-либо проблем. «Иногда мне так же жаль беженцев из России, как и украинцев — даже если об этом не принято говорить», — говорит о своей работе София.
Она также принимает ситуацию Владимира. Он бы предпочел, чтобы его близкие присоединились к нему сегодня, а не завтра. Но он пока не знает, как и где они будут жить дальше: «Может, здесь, может, в Германию поедем».
Почти то же самое звучит, когда 32-летний Максим (имя изменено редакцией) из Балашова на юге России говорит о своем будущем. Они с Владимиром не знакомы, но их истории похожи. Важное различие заключается в том, что российские власти, вероятно, даже больше заинтересованы в Максиме. Этот 32-летний парень был солдатом российской армии, когда отвернулся от своей родины.
Жизнь дезертира
Восемь лет он служил санитаром, семь из них на базе в Таджикистане — в основном из-за денег, в армии он зарабатывал в десять раз больше, чем в госпитале. Он также был на службе в день начала войны в Украине.
«Я не мог представить, что это происходит, и думал, что Путин просто провоцирует — хотя до этого говорили о странных учениях у границы», — вспоминает Максим.
Доступ к Интернету у него появился только вечером 24 февраля. Он не мог поверить в то, что прочитал: «Я был шокирован тем, что живу в государстве, которое нападает на своего соседа». Весь остаток дня он пытался успокоить свою жену, у которой украинские корни.
Пара искала способы протеста, но мало что нашла: «Люди были слишком напуганы», — говорит Максим.
Странное настроение
В армии, по его словам, настроение после этого было странным. «Большинство сослуживцев не говорили об этом, чтобы никто не отправил их в бой». Некоторые, по его словам, искали предлоги, чтобы избежать «командировок» на Запад. «Некоторые заболели, другие взяли отпуск». И все же некоторые уволились, в том числе и Максим — 28 февраля он написал заявление, не желая больше иметь ничего общего с армией.
«Всяко лучше, чем война»
Но его начальство с этим не согласилось. «Они грозились арестовать меня как предателя Родины». Но они этого не сделали. Вместо этого они выдали ему документ, который он точно не хотел: «Меня призвали на Украину» — когда он вспоминает об этом, он возмущенно смеется до сих пор. После этого, как и Владимир, Максим и его жена отправились в свой путь побега — их путь тоже закончился в Черногории, в прибрежном городе Котор. Если бы Максим вернулся в Россию, ему грозило бы не менее 15 лет лишения свободы.
Что бы делали Владимир и Максим, если бы у них не было возможности уехать? Если бы война и тюрьма были их единственными вариантами? Они оба выбрали бы тюрьму, говорят они. «Это все лучше, чем эта война», - говорит Максим.